Ультралайт в «море Смерти»

2017-й был декларирован в России годом экологии, и так уж исторически случилось, что именно в этом году наше «заповедное дело» отпраздновало 100-летний юбилей. Вообще, термин «экология» впервые употребил в 1866-м профессор Йенского университета Эрнст Геккель. В этом же году он осуществил первую в истории науки именно экологическую морскую экспедицию в район Канарских островов (в ней участвовал в качестве профессорского ассистента наш Н. Н. Миклухо-Маклай).

Но вот в практическом смысле впереди планеты всей оказались американцы, основавшие в 1872 г. первый в США национальный природоохранный парк - Йеллоустонский. В Российской империи с охраной природы не очень спешили – лишь в 1912 г. при РГО (Русское географическое общество) была создана «Природоохранная комиссия», а в январе 1917-го – начал работу первый отечественный заповедник – Баргузинский. Зато в СССР к природоохранному делу относились очень серьезно - даже сейчас у нас в стране насчитывается порядка 13 тысяч ООПТ (особо охраняемая природная территория) федерального, регионального и местного значения. Всего – 2 млн. кв.км.

...Собираясь в Арктику, я предполагал, что реальная действительность будет отличаться от общедоступной информации, тиражируемой отечественным ТВ, но что «белое» в реальности будет «черным», казалось просто немыслимым. Если вы думаете, что любой россиянин может запросто попасть в Арктику, то глубоко заблуждаетесь – даже Обская губа и Енисейский залив находятся нынче в мифической «погранзоне», куда надо получать специальное разрешение ФСБ. Хотя на деле ничего пограничники здесь не контролируют – нет ни средств, ни техники, ни штатного состава. По большому счету, экологическая безопасность Арктики сегодня никому в России не нужна, «папиков» интересуют лишь природные ресурсы. Но не буду забегать вперед.

«Апостол Андрей». В нашем экспедиционном плане значилось: водным путем пройти маршрут Тазовский – Сабетта – о. Шокальского – Диксон – о. Сибирякова – Гыданский п-в – Ямал – Салехард – Березово – Сургут. «Всего-то» несколько тысяч километров по Карскому морю, Тазовской и Обской губам, Северной Сосьве и Оби.

Перед участниками проекта ставились следующие задачи: разведать рекреационный потенциал региона и оценить экологическую обстановку. И попутно испытать новый катер, построенный в Сургуте на основе алюминиевых заготовок от петербургских «Владимирских верфей». Это был 10-метровый аппарельный корпус (ширина по привальному брусу – 255 см, высота борта 1 м, килеватость 19 градусов) грузоподъемностью три тонны. На транце висела 350-сильная Yamaha стоимостью почти в два миллиона рублей.

Идейным вдохновителем проекта самого «Апостола Андрея» (так назвали судно) и всей экспедиции был председатель Сургутского отделения РГО Андрей Прудников. Он же процентов на 95 обеспечил всё материальное обеспечение. За плечами командора Прудникова много дерзких морских проектов, среди которых в первую очередь надо выделить пересечение на гидроциклах Берингова пролива.

По моторной части у нас на борту еще оказались 25-сильная Yamaha, стационарно закрепленная на транце катера и предназначенная для использования на мелководье (основной мотор не мог применяться на глубинах меньше 0,7 м) и легкая двухтактная ямаховская «восьмерка» под надувную лодку.

В экспедицию взяли и «резинку» VK-360 фирмы «Посейдон» с надувным дном низкого давления, заранее лично мною протестированная в боевых условиях (www.testendurance.com).

Нахлыст – дело тонкое. Когда я предварительно полазал по интернету и поговорил с местными «языками», у меня в голове по рыболовной части образовалась полная мешанина, из которой вычленились два главных постулата: самая ценная рыба Западной Сибири — это муксун, а за вылов осетра можно угодить в тюрьму. Всё остальное по вопросам любительского рыболовства было настоящим драным котом в мешке.

Поэтому в дальние дали я взял два спиннинга в тревел-исполнении, а ультралайтовую версию собирался еще использовать и для нахлыстовых целей. Опыт на данную тему в биографии кочевников уже был, это когда микшируешь дрючок fast action со шнуром Windcutter WF - по части классического заброса «мухи» получается очень даже неплохо.

В подобные походы нет возможности тащить груды приманок, кучу удилищ и разнообразные, милые сердцу и глазу рыболовные примочки. В дальних странствиях всего важнее прочный тубус, теплая поддевка, непромокаемая куртка и пуленепробиваемые вейдерсы. Ну а так - одна коробочка для блесен и одна – для «мух» (в основном – мокрых), две спиннинговые катушки и одна – нахлыстовая, с двумя шнурами на сменных шпулях.

Вот и весь арсенал, с чем я вышел в «открытый космос». У других экспедиционных рыбаков (еще два спортсмена-спиннингиста и один профессиональный сеточник) не было и половины вышеперечисленного арсенала.

Там, где кончается асфальт. Из поселка Тазовский в летнее время на машине ехать можно только на юг, и если заблагорассудится – удастся добраться до самой Москвы. Ну а всё, что происходит за пределами их города, москвичам представляется на уровне детского сада – ничтожным и малоинтересным. Поэтому большинство столичных жителей никогда не слышало о Тазовском, где все экспедиции запасаются бензином, продуктами и говорят последнее «прости» устойчивой мобильной связи.

Дальше всего этого не будет - или же придется заплатить большие деньги (например, за литр 93-го бензика - 70 – 90 рублей). Из телефонов здесь относительно надежен только спутниковый «Иридиум». Все остальные сотовые ребята, что знакомы по ТВ-рекламам, дают весьма слабый сигнал лишь в районе некоторых поселков, да и то кое-где и кое-как. А в сторону севера летом дорог нет, только вода, по которой нам предстояло сначала схарчить 330 км Тазовской губы, потом 800 - Обской, а на десерт положить еще 300 верст по Карскому морю до Диксона. Обская губа – самый крупный залив Карского моря, её ширина колеблется от 30 до 80 км.

Лоции для маломерных судов в данном регионе физически не существует, из-за мелководья от одной до другой возможности причалить к берегу приходится наматывать на винт 200 – 300 км. Даже если вы будете добросовестно отмечаться в МЧС по всему маршруту, спасать вас всё равно начнут лишь через несколько дней (или недель) после случившегося. Поскольку некому будет сообщить о происшедшем – за три августовские недели, проведенные выше 70 градуса северной широты, мы встретили лишь одно маломерное судно.

Навигация тут начинается в конце июля и заканчивается в сентябре, а ветры лютуют неделями. И все маломерщики, путешествующие в данных широтах, знают золотое правило – выигрывает тот, кто умеет ждать. То есть – ждать погоды: рано или поздно, хотя бы при смене ветра, а окно относительного спокойствия обязательно появится.

Из истории известно, что Карское море всегда славилось дурным нравом - и на полном серьезе называлось «морем Смерти». Оно начало полноценно осваиваться лишь в самом конце XIX века, да и то преимущественно западноевропейскими экспедициями (больше всего навигаций в те времена осуществил английский капитан Джозеф Виггинс).

Заповедники, рекреация и любительское рыболовство. В современной России не существует рекреационной политики, т.е. общение с природой у нас в какой-то мере регулируется лишь в заповедниках. Особенно «без папы с мамой» у нас в стране существует любительское рыболовство, которое никто не контролирует и не мониторит. Графа «любительское рыболовство» исчезла из отчетов Комитетов по рыболовству лет десять назад, что означает только одно – государству это дело не интересно. Это мы воочию наблюдали на протяжении всего маршрута.

Только представьте – за 4.056 км, пройденных в Сибири по рекам и морям, «Апостол Андрей» не встретил на пути ни одного судна, принадлежащего ГИМС, рыбоохране или природоохране. Из всех существующих ныне силовых структур мы столкнулись всего с двумя пограничными катерами (один был зачален у пирса в Диксоне, второй стоял на якоре в поселке Антипаюта) и маломерным бортом водной полиции в Салехарде. Последний причалил практически рядом с нами, а оттуда вылезли раскрасневшиеся мужики в камуфляже с зачехленными охотничьими ружьями и свежими сигами в полиэтиленовых мешках. То есть, контроль со стороны государства «за водой» здесь полностью отсутствует.

Мониторинг состояния ихтиофауны в описываемом регионе не проводится лет двадцать - и поэтому с точностью сказать, кто виновен в исчезновении муксуна (завод в Сабетте или местные жители) невозможно. Начальник отдела «Эко-Экспресс-Сервис» Наталья Царькова (проводит экологические исследования в районе Сабетты) уверяет, что вина полностью лежит на ненцах. А те в свою очередь показывают фото на мобильниках, как по губе плывет вверх пузом дохлая рыба, что в их интерпретации означает выброс химических веществ со строящегося в Сабетте завод по сжижению газа (СПГ).

Разбираться государству в этом недосуг и совсем не интересно – денег на контроль за состоянием ихтио- и зоофауны с каждым годом выделяется всё меньше. Могу сказать только одно по рыболовной части – севернее поселка Тазовский мы встречали лишь сеточников и ловцов рыбы неводом.

Вышесказанное полностью относится и к животному миру – например, по словам заместителя директора по науке Гыданского заповедника А.А.Горчаковского, последний раз учет популяции белого медведя проводился лет двадцать назад. Хотя Гыданский заповедник имеет на острове Шокальского действующий в летний период оборудованный опорный пункт. Чего не скажешь про Большой Арктический заповедник, созданный в 1993 г. на территории Диксоновского административного района Таймырского АО. В самом поселке Диксон от него остался лишь аншлаг на одном из блочных домов и почтовый ящик с надписью «Заповедник».

На чумовых спиннингистов мы нарвались только в самом Диксоне – ребята под началом зам. начальника ГИМС Сургута Романа Хрущева прилетели сюда «погреться» на рейсовых самолетах с двумя пересадками (40.000 рублей за билет). Они полностью нас обескуражили, показав, как на ультралайт ловить омуля в Карском море – прямо с берега. Причем на любую приманку, весящую не более пяти граммов. Надо лишь подобрать цвет и не лениться менять блесны. Есть тут и горбуша, дошедшая сюда с Кольского! Но у местных рыбаков популярностью эта рыба не пользуется, ведь испокон веков жители Таймыра были заточены на сиговых рыб.

В Тазовской губе (впрочем, так же, как и на Оби и Сосьве) в августе как сумасшедшая клюет щука и тоже прямо с берега. И опять же – на любую приманку! Интересно, что жители ХМАО (Ханты-Мансийского автономного округа) с удовольствием ловят и заготавливают крохотных «костылей», которых называют «шурагайками». По щучьим поклевкам наш экспедиционный рекорд оказался 4 «хвоста» за минуту, а максимальный зубастый трофей потянул на 3 кг 400 г.

Диксон. Город, названный именем шведского энтузиаста исследований Арктики, купца и мецената Оскара Диксона, некогда был столицей Советской Арктики. В 1985 году там было 5.000 жителей, 38 полярных метеостанций, молочная ферма (в год 34.000 л), мощный авиаотряд и ГМЦ, обеспечивающий погоду на всем Севморпути от Новой Земли до Берингова пролива. Всё это исчезло вместе с СССР. Сейчас в городском поселении Диксон числится около 600 человек, покосившаяся каланча МЧС, стеклянное здание «Восток Уголь» (на самом деле просто обшитая стальным каркасом старая пятиэтажка) и три выпускника в самой северной средней школе России.

Известное выражение «словно Мамай прошел» можно смело отнести не только к Диксону, но и ко всей Арктике – разрушенные дома, брошенные военные части, промысловые фактории и метеостанции. И вокруг всего этого – груды ржавого железа. Правда, в Диксоне есть хорошая библиотека и краеведческий музей (в школе) и только что построенный деревянный храм Святителя Николая Чудотворца.

И портовые службы, и городское начальство, и служба спасения (Морской спасательно-координационный центр «Диксон») погоду смотрят или по норвегам, или по американским сайтам. «Безвозвратно утерян опыт поколений, осваивавших Арктику, - сказал нам старейший житель поселка Михаил Дегтярев, - пришло время вахтовиков и командировочных». Зато перспектив у Диксона хоть отбавляй!

Тут не только природные ресурсы, но и маленькие радости по рыболовному сценарию. Про омуля и горбушу я уже оговорился, кроме того в окрестных реках можно поймать хороших гольцов и достойных хариусов. Главное - попасть в погоду, которой (по словам Александра Сергеева, главы местного совета) на Диксоне нет – или дождь, или ветер, или снег. Так что погодный фактор будущим рыболовным исследователям надо обязательно учитывать.

«А кто за их спасение платить будет?!» – громыхал в телефонную трубку начальник МСКЦ «Диксон» Виктор Щуров. Это он по поводу группы туристов, сплавлявшихся по реке Пясина и застрявших в устьях из-за непогоды. Так-то вот люди тут и живут – воспоминаниями и надеждами...

Ветер и снег путает все карты. Из 28 экспедиционных дней, проведенных на воде, 20 оказались борьбой за выживание - ветер, дождь, снег и серьезные навигационные сложности с точки зрения поиска укрытий и стоянок. Бывали дни, когда на блесну и «муху» времени просто не оставалась. Даже представить сложно заморозки и снег в начале августа. При ветре, зашкаливающем за 20 м/с, осадки стелются параллельно земле, проникая во все одежные щелочки. Горе тому путешественнику, кто несерьезно подготовился к поездке сюда – мокрые холодные ночевки, бивуаки у костров на необитаемых островах не спускают таких ошибок. Так же, как Посейдон не прощает нахрапистых торопыг.

Только надувная лодка, а может - и чудо, вмешательство самого апостола Андрея, спасло экспедицию от печального конца в проливе Овцына, что отделяет остров Сибирякова от Оленьего. Спасаясь от шквального ветра, нам удалось найти проход в песчаной косе, надежно преграждающей подступы к берегу. А потом жить четверо суток в вейдерсах при температуре около нуля. Слава богу, запас продуктов был приличный, а из морской горбуши и омулевой икры на костре получались просто ресторанные деликатесы. Благо что с дровами в Карском море проблем нет.

И, тем не менее, рекорд состоялся – я стал первым нахлыстовиком, ловившим рыбу на острове Шокальского!

Вместо эпилога. В детстве у меня была игрушка – калейдоскоп. Это такая трубка с зеркалами внутри, в неё набиты кусочки разноцветного стекла, а при вращении вокруг оси трубки-калейдоскопа в её объективе были видны разнообразные узоры. То же самое получилось и с прошедшей экспедицией: только посмотришь под другим углом - и получаются совсем другие впечатления.

Тут и образцово-показательный Салехард, и заброшенный Диксон, только в порту которого при СССР трудилось 350 человек, а сейчас на единственном пирсе красуется надпись «Выведен из эксплуатации, нахождение людей запрещено». Кстати, в Диксоне, мы арендовали раздолбанную квартирку-двушку за 8.000 рублей в сутки. Обилие рыбы и самый большой в мире мерзлотник (температура воздуха в нём держится круглый год на уровне минус 15 - 17 градусов), что до сих пор функционирует в поселке Новый Порт.

СПГ и порт Сабетта, сплошь набитый иностранной техникой и кораблями - и куча ржавых бочек на заброшенной фактории в бухте Ефремова в Енисейском заливе. Впечатлений действительно много, и порою трудно разобраться, что есть на самом деле правда. Одно несомненно – Россия очень большая и противоречивая страна, а для занятий любительским рыболовством в Карском море нужно иметь в запасе очень много времени и денег.